 | | В.А. Тропинин. Автопортрет с кистями и палитрой на фоне окна с видом на Кремль. 1844 |
К счастью для всех любителей изобразительного искусства, от его современников до почитателей художника наших дней, Бог вложил в Василия Андреевича Тропинина (30.3.1776–3.5.1857) не только огромный талант живописца, но и великие смирение и мудрость. Иных объяснений трагично-оптимистичной судьбы замечательного портретиста, пожалуй, не найти. Родился художник в селе Карповка Новгородской губернии и был крепостным графа А.С. Миниха. Впоследствии он перешел во владение графа И.И. Моркова в составе приданого за дочерью Миниха, Натальей. Новый хозяин довольно скоро замечает художественный талант Василия Тропинина, однако отправляет крепостного в Петербург учиться кондитерскому делу. Здесь юноша тайком посещает рисовальные классы Академии художеств. Когда талант В.А. Тропинина становится для графа несомненным, тот устраивает своего крепостного «посторонним учеником» в Академию. Молодой художник специализируется в портретной мастерской С.С. Щукина, ему симпатизирует президент Академии художеств граф А.С. Строганов, но хозяин внезапно прерывает учебу своего крепостного и отсылает его в свое имение на Украине, чтобы использовать в качестве… кондитера и лакея. Вскоре одна прихоть графа сменяется другой: Тропинин обязан украсить новую усадьбу копиями картин известных художников, портретами семьи и хозяев-благодетелей. Но личная драма никак не сломила талантливого мастера, он словно не замечает тяжких реалий и усердно пишет. Огромную работу проводит уже зрелый годами художник по росписи местной церкви. « Я мало учился в Академии, но научился в Малороссии: я там без отдыха писал с натуры, и эти мои работы, кажется, лучшие из всех до сих пор мною написанных», — вспоминал живописец. От этого времени сохранилась одна история. Однажды граф принимал у себя иностранцев. Где-то в разговоре он обмолвился о том, что картины, которые украшали столовую, написал слуга, приносивший им блюда. Узнав об этом, гости стали отнимать у Тропинина подносы, помогать ему, предлагали сесть за стол. После этого граф, сконфуженный таким поведением, запретил своему художнику прислуживать за столом. Через некоторое время он всё же предоставил крепостному Василию Тропинину вольную. Итак, в 47 лет к художнику пришла свобода, остался в прошлом «живописец домашний», он же при случае то маляр, то кондитер, то посыльный по нужным делам и за прочими лакеями смотритель, которого назвать на «вы» никому из «благородных» и в голову не приходило, но которого как талантливого художника хорошо знали в Москве и в Петербурге. А менее чем через полгода в списке «назначенных» Академии художеств появился новый академик — В.А. Тропинин. Незадолго до этого вместе с прошением задать ему программу для получения «достоинства академика» Тропинин представил в Совет три картины: «Старик нищий», Кружевница (1823) и портрет гравера Скотникова. Все три полотна были оценены по достоинству, а «Кружевница» вызвала особое восхищение. Миловидное лицо девушки на портрете с легкой улыбкой приветливо обращено к зрителю, как будто она только на минутку остановилась, подкалывая узор маленькой ручкой… Упруго движение левой руки, ни на что не опирающейся, но остановившейся в воздухе с полной определенностью. Чарующая прелесть сквозит в этих формах, «Кружевница» лукаво и застенчиво смотрит на нас из полуторавекового далека. Русский писатель Павел Свиньин, современник Василия Андреевича, отмечал, что «и знатоки, и незнатоки приходят в восхищение при взгляде на сию картину, соединяющую поистине все красоты живописного искусства: приятность кисти, правильное, счастливое освещение, колорит ясный, естественный. Сверх того в самом портрете обнаруживается душа красавицы и тот лукавый взгляд любопытства, который брошен ею на кого-то вошедшего в ту минуту. Обнаженные за локоть руки ее остановились вместе со взором, работа прекратилась, вырвался вздох из девственной груди, прикрытой кисейным платком, — и все это изображено с такой правдой и простотой». С волнением вчерашний крепостной читал строки врученного ему диплома: « Санкт-Петербургская Императорская Академия художеств, властью ей от Самодержца данной, за оказанное Усердие и Познание в портретном художестве Василия Андреевича Тропинина Общим во избрании согласии признает и почитает Академиком своего Академического собрания. Санкт-Петербург, лето от Рождества Христова 1824-е октября 6-го дня». Совет Академии дважды присуждал лучшему ученику Щукина медали за «отличное и противу и иных превосходное искусство». Особенно удалась ему картина «Мальчик, тоскующий по умершей птичке» (ее поздний вариант — Мальчик с мертвым щегленком (1829)) — полотно весьма одобрил ректор академии И.А. Акимов, и наградой за нее стала золотая медаль. Отклонив предложение занять должность в Петербургской Академии, живописец сознательно выбрал местом жительства Москву, где прожил безвыездно до самой смерти. Его мастерская в снимаемой квартире близ Каменного моста на улице Ленивке отличалась редким гостеприимством. По тогдашнему обыкновению награждать русских художников именами прославленных европейских мастеров ( Кипренский, например, был «русский Вандик», Ф. Матвеев — «русский Пуссен»), Тропинину друзьями было присвоено прозвище «русского Грёза». « Не столько за хорошенькие личики, — писал об этом А. Бенуа, — сколько за густой, смелый мазок, красивый тон, имеющий что-то общее с жирными сливками…» Эту тенденцию можно уже наблюдать в шедевре раннего периода — Портрете Арсения Тропинина, сына художника (ок. 1818). В нем явственно ощутимы следы изучения произведений французского мастера рококо Ж.-Б. Грёза, которого Тропинин в молодости копировал. Человек на портретах Тропинина — носитель определенного бытового уклада, где царит культ дружеского общения, гостеприимства и некоторой слегка ленивой рассеянности… Таковы лучшие портреты 1820-х годов — К.Г. Равича, Булахова (оба 1823) и, на свой лад, более поздний Портрет графини Н.А. Зубовой (1834), а также знакомые нам с детства портреты незнакомок из простолюдинов, и среди них — Золотошвейка (1826). Исключительной удачей в ряду романтических портретов, где выражено потаенное, редко наблюдаемое извне состояние творческой уединенности и чуткой, настороженной внимательности при обычной для Тропинина простоте сугубо домашнего облика, является Портрет А.С. Пушкина (1827). Романтизм входит в искусство живописца своими внешними приметами. Иногда, как в Портрете К.П. Брюллова (1836), это необычное для тропининского мира оживление артиста «в минуту вдохновенья», иногда это чисто внешнее напряжение позы, выражающей «тревожную взволнованность», как в «Портрете П.И. Шереметевской» (1841). В мужских же портретах-типах в 1840 — 1850-е годы Тропинин вплотную подходит к критическому осмыслению действительности через показ драмы обездоленного человека. Изображения старых солдат, странников сродни образам сложившейся тогда реалистической школы. Василий Андреевич Тропинин прожил долгую творческую жизнь и умер 3 мая 1857 года, похоронен в Москве на Ваганьковском кладбище. Облик Тропинина на его самом символичном Автопортрете с кистями и палитрой на фоне окна с видом на Кремль (1844) утверждает творческое кредо истинно русского художника — не случайно он показывает себя на фоне Кремля, древнего национального памятника. Посох и палитра дополняют образ странствующего художника. Открытое лицо располагающего к себе человека большой внутренней силы, который оказался способным выполнить свое предназначение и сохранил верность искусству, несмотря на все перипетии своей судьбы.
Книги, посвященные творчеству Василия Тропинина:
Книги о В.А. Тропинине для детей:
|
