Заполняется раздел музея, посвященный творчеству Иеронима Босха, одного из самых загадочных живописцев в истории западного искусства

Вре­мя Бо­с­ха – из­лет Сред­не­ве­ко­вья и на­ча­ло Се­вер­но­го Воз­рож­де­ния, ко­г­да при­чуд­ли­во пе­ре­пле­лись пес­си­ми­с­ти­че­с­кие пред­став­ле­ния о че­ло­ве­ке и ве­ра в его ду­хов­ную стой­кость, став­шие, соб­ствен­но, дву­мя глав­ны­ми те­ма­ми ху­дож­ни­ка. Босх – один из ху­дож­ни­ков, кто бы­тие Бо­га до­ка­зы­вал, пред­став­ляя из­ум­лен­ной пуб­ли­ке ре­аль­ность дья­во­ла и ада. И в этом смыс­ле Босх был че­ло­ве­ком сво­е­го вре­ме­ни и сво­е­го ме­с­та. Кар­ти­ны Ие­ро­ни­ма Бо­с­ха за­став­ля­ют вспом­нить сар­ка­с­ти­че­с­кую прось­бу Во­лан­да: «…по­верь­те хоть в то, что дья­вол су­ще­с­т­ву­ет! О боль­шем я уж вас и не про­шу» (Ма­с­тер и Мар­га­ри­та, гл. 3).

Его на­сто­я­щее имя – Ерун (Ие­ро­ним) Ан­то­ни­сон ван Акен. Се­мья ван Аке­нов, на­чи­ная с де­да, бы­ла свя­за­на с жи­во­пи­сью и ху­до­же­с­т­вен­ны­ми про­мыс­ла­ми, по­это­му вы­бор псев­до­ни­ма был, ви­ди­мо, по­пыт­кой как-то вы­де­лить се­бя из род­ствен­ни­ков-од­но­фа­миль­цев. 

Че­ло­век сво­е­го вре­ме­ни, Босх ус­во­ил сред­не­ве­ко­вую кон­цеп­цию че­ло­ве­ка и че­ло­ве­че­с­кой ис­то­рии, ко­то­рая в об­щем сво­дит­ся к не­сколь­ким по­с­ту­ла­там. Че­ло­век – «со­суд гре­ха», он из­на­чаль­но и тра­гич­но со­че­та­ет в се­бе те­лес­ный «низ» и ду­хов­ный «верх». Смерт­ное те­ло и те­лес­ные по­треб­но­с­ти – ис­точ­ни­ки гре­ха. Ду­ша – един­ствен­ное, что со­дер­жит воз­мож­ность спа­се­ния – путь к Бо­гу. Долг ис­тин­но­го хри­с­ти­а­ни­на – под­чи­нить те­ло ду­ху. Жизнь ис­тин­но­го хри­с­ти­а­ни­на – под­го­тов­ка к смер­ти, к встре­че с Бо­гом. Но спо­соб­ных на ду­хов­ный под­виг не­мно­го. Боль­шин­ство лю­дей вос­при­ни­ма­ет жизнь как удов­лет­во­ре­ние низ­мен­ных по­треб­но­с­тей и по­гря­за­ет в смерт­ных гре­хах. По­это­му ис­то­рия че­ло­ве­че­с­т­ва – это не путь при­бли­же­ния к Бо­гу, а путь уда­ле­ния от Не­го. И ко­нец этой сте­зи гре­ха за­ко­но­ме­рен: Страш­ный суд и веч­ные му­ки про­кля­тых.

Босх ус­во­ил и об­раз­ную си­с­те­му мыш­ле­ния сво­е­го вре­ме­ни. Об­раз в ис­кус­стве Сред­не­ве­ко­вья – это об­раз-сим­вол, ко­г­да пред­мет на­­пря­мую оз­на­ча­ет не­кое ду­хов­ное по­ня­тие. На­при­мер, пе­ли­кан – сим­вол са­мо­по­жер­т­во­ва­ния. Жа­ба – сим­вол са­та­нин­ско­го во­ин­ства. Бе­лое оде­я­ние – сим­вол хри­с­ти­ан­ской чи­с­то­ты. Сим­во­лы ос­но­вы­ва­лись на Биб­лии и на­род­ных по­ве­рь­ях. Они по­мо­га­ли лю­дям ус­ва­и­вать но­вые, ду­хов­ные цен­но­с­ти на про­стых при­ме­рах.

Это объ­яс­ня­ет, по­че­му кар­ти­ны Бо­с­ха бла­го­склон­но вос­при­ни­ма­лись ка­то­ли­че­с­кой цер­ко­вью: он пу­гал, но пу­гал во бла­го спа­се­ния. И ка­кой бы буй­ной ни бы­ла фан­та­зия Бо­с­ха, все же со­здан­ный им за­гроб­ный ан­ти­мир вы­рос на впол­не ося­за­е­мом фун­да­мен­те: на От­кро­ве­нии апо­с­то­ла Ио­ан­на, ви­де­ни­ях От­цов Цер­к­ви, на­род­ной де­мо­но­ло­гии, мно­го­чис­лен­ных и по­пу­ляр­ных в ту эпо­ху ли­те­ра­тур­ных ис­точ­ни­ках («ру­ко­вод­ствах»), на­ко­нец, на тра­ди­ци­ях го­ти­че­с­кой ар­хи­тек­ту­ры и ал­тар­ной жи­во­пи­си.

Ху­дож­ник не да­ти­ро­вал свои ра­бо­ты, да и до­шло их до на­ших дней со­в­сем не­мно­го, по­это­му хро­но­ло­гия его твор­че­с­т­ва ус­та­нов­ле­на пред­по­ло­жи­тель­но: по жи­во­пис­ной ма­не­ре и те­ма­ти­ке…

По материалам книги А. Киселева. «Иероним Босх»